| у амрита пальцы длинные, тонкие, и хватка тех пальцев – цепкая. сожмет вокруг запястья, и как не старайся, все равно не вырваться. у амрита ухмылка змеиная; так улыбался дьявол, еву в райском саду соблазняя. у амрита демоны в глубине глаз игру затеяли, и амала в той игре заведомо проигравшей окажется.
он ее из лондона заказывает; выписывает как сувенир по каталогу. он одним прикосновением, - первым, - под кожу, как наркотик внутривенно, и до самого сердца. он на амалу взглядом хищным смотрит, и голод во взгляде том совсем не скрывает.
а у амалы страх во взгляде вперемешку с липким ужасом, да по телу вязко растекается. амрит ее ужасом наслаждается, и тени черные [демоны] на стенах позади него ликуют торжествующе; кровь древняя//дьявольская у него по венам и к самому сердцу, да только во имя чего сердце то бьется?
амрит рожден хищником.
[амала ему добычей еще с рождения обещана]
да только сопротивляется, упорствует [а он злится, кулаки сжимает и тени от злости ползут по стенам; тени голодные, жадные, нетерпеливые; нетерпеливые, как и все дубеи]. и она стены вокруг сердца ледяные воздвигнуть пытается [амриту ее сердце разве что мертвое нужно], но каждый раз, когда за мгновение его появление интуитивно чувствует, понимает, что как бы не бежала, глупая, да от него и на краю света не скроешься.
если ты так же, как и я, любишь кали и тащишься от амрита с амалой, то не думай, беги скорей ко мне в личку хд
в пару; решим отношения вместе? я бы оставила канон по ветке амалы с амритом, но сделала бы их отношения более сложными. скажем так, амала, хоть ее и тянет к амриту, но не согласится так быстро на его условия, и доставит проблем. амрита, привыкшего получать все на блюдечке с рождения, это может бесить. я думаю, между ними мог возникнуть абьюз, думаю, он более жесток и беспринципен, чем нам пытаются донести в сюжете. может, он испытывает удовольствие от вида чужой крови на своих руках? может, таинственность и мнимая забота - это всего лишь маска, скрывающая внутри монстра? словом, я не ограничиваю полет фантазии и буду рада любым безумствам)
внешность можно обсудить)
все остальное - решим, я пишу по разному, могу от 1 лица, могу от 3, с больших, маленьких букв, с оформлением, без оформления, часто, редко, все опционально и зависит от свободного времени. с постами не тороплю никогда. нет, правда, я могу ждать долго, ибо понимаю, что реал порой жесток и нетерпелив.
нас тут трое, киллиан и лима активны, я в данный момент не особо, без тебя не играется но мы все очень ждем тебя. и минутка мемчика для нас от лимы 
Пример поста 1 лицо [indent] «Он знал»
Эта мысль первой приходит мне на ум, когда я улавливаю тон, с которым Амрит произносит мою фамилию. Он знал, но эта новость не становится для меня шокирующей; отнюдь, в моей голове возникает лишь все больше вопросов, и основной из них: «как давно?».
Как давно Амрит знал, кто я? Случилось ли это до нашего поцелуя в саду, или уже после? Был ли мой приезд в Калькутту связан не только с расследованием, но и с тем, что я принадлежу к одной из дюжины?
Вопросы, вопросы.
Они волчком вертелись в моей голове, пока предательское сердечко неистово гоняло кровь по венам, казалось бы, своим стуком оглушая не только меня, но и заглушая все прочие звуки.
you stupid girl, Amala
you so stupid girl
Я поднимаю на него взгляд и спотыкаюсь о его глаза, чрезмерно красивые на его безупречном лице. Чувствую, как перехватывает дыхание от его близости, и кожа покрывается легкой испариной. Черт. Амрит смотрит так снисходительно, и одновременно так самоуверенно, будто бы мое появление в его библиотеки не стало для него неожиданностью; будто бы это был лишь вопрос времени.
Я понимаю, о чем он говорит, но еще не до конца. Я тоже заметила, что мое сердце начинает биться чуть быстрее буквально за мгновение до того, как я увижу его; даже, если я стою спиной, но я будто бы кожей чувствую его взгляд, чувствую его присутствие, даже если мы в разных комнатах, но сейчас я была слишком поглощена чтением, чтобы заметить его приближение до того, как он меня обнаружил.
Отсюда возникает новый вопрос: почему?
Почему у меня не было такой реакции на Киллиана, а ведь я была уверена, что влюблена в него; я была уверена, что с ним смогу почувствовать себя нужной и защищенной, с ним мне было легко и комфортно, но его прикосновение не отзывалось в каждой клеточке моего тела так; от звука его голоса я не сходила с ума и не лишалась рассудка от его близости. Не так, как с Амритом.
Сейчас, когда он так близко, мне приходится призывать на помощь всю свою выдержку, чтобы максимально сохранить хладнокровие и не упасть к его ногам, как это делают прочие жрицы из храма. Я видела, как смотрит и ловит каждый звук его голоса Яшви. Наверняка и остальные девушки стараются окружить его своим вниманием, превращаясь в безликую массу танцующих тел. Я не хотела оказаться одной из нескольких. Я желала быть единственной, но мое желание боролось во мне со здравым смыслом.
Амрит Дубей – возможный убийца и главный подозреваемый в расследовании, которое вела моя группа, а еще он принадлежит к одной из самых влиятельных семей Индии, и я не должна была в него влюбляться. Когда моя миссия в Калькутте будет окончена, я вернусь в Лондон, и все это превратится в одно лишь воспоминание. Грустное и приятное.
Я не должна была в него влюбляться, но ничего не могла с собой поделать. Мое тело, моя душа и мое сердце жили отдельной жизнью от разума, и как бы я не старалась выбросить его из головы, стоило Амриту оказаться возле меня снова, и я сходила с ума.
— Дверь, — мой голос охрип от страха, я медленно выдыхаю, сглатываю, и продолжаю говорить, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально, — была открыта. — Я не смотрю ему в глаза. Отвожу взгляд, изучая узор дальней стены поверх его плеча, и стараюсь игнорировать весьма ощутимый жар, исходящий от близости его тела к моему. Я стараюсь медленно вдыхать через рот, потому что знаю, что если снова почувствую его пряный аромат, то непременно растеряю все свое самообладание. Которое, между прочим, уже трещит по швам. — Ты не мог бы, — я тихо кашляю, пытаясь вернуть голосу твердость /тщетно/, — увеличить дистанцию? — Нет, пожалуйста. — Или станешь меня обыскивать? Уверяю, я ничего не украла. Не успела. Верней, не рискнула. А если бы и рискнула, что было бы тогда? — Я замолкаю, прикусывая нижнюю губу и понимая, что ненароком продолжила говорить вслух. Черт. Но близость Амрита оказывала на меня просто невероятно крышесносящее воздействие, и я не придумала ничего другого, кроме как постараться переменить тему. — И давно ты знаешь?
Мне не нужно было продолжать свой вопрос, я знала, что он поймет, о чем именно я спрашиваю. Но мне хотелось узнать, впервые захотелось так сильно узнать правду, что я не побоялась не то, что заявиться в его личную библиотеку, но и спросить о своей фамилии напрямую.
Пример поста 3 лицо От близости Амрита все внутри переворачивается; Амала чувствует невероятное, - даже необъяснимое, - притяжение, которому самостоятельно не в силах противиться. Ее сердцебиение ускоряется, словно она приняла что-то запрещенное, и вот-вот рухнет без чувств.
Амрит становится ближе. Амрит приближается, и когда его пальцы касаются оголенного участка ее кожи, - когда его пальцы обжигающим прикосновением сжимают ее подбородок, - Амале кажется, что она летит куда-то в пропасть.
Что это?
Его влияние на нее; опьяняющая близость и лишающий воли аромат, будто бы он использует на себе особую смесь трав, что лишает девушек воли. И Амала оказалась в его власти, совершенно беспомощная, понимающая, что еще мгновение, - всего пара миллиметров, - и она снова ощутит вкус его губ, как тогда, в саду…
Звук его голоса проникает в сознание подобно змее, подобно самому смертельному яду, что сначала дарит невероятное блаженство и успокоение, да Амала покрывается мурашками, чувствуя легкую дрожь во всем теле. Она должна взять себя в руки, должна показать, что она – не Яшви, не любая другая девушка, готовая ради его улыбки на что угодно. Амала, как бы ей самой не хотелось, но не падет ниц к его ногам. Не тогда, когда он так легко сначала целует ее, а после… а после проводит панча-таттву с другой. Амала злилась, ревновала, но не понимала причин своей ревности, ведь ее с ним почти ничего не связывало; ведь он ей ничего не обещал.
Амала едва уловимо качается, задерживая дыхание и почти до конца преодолевая расстояние между ними. Она чувствует жар его дыхание, чувствует, как неистово колотится ее сердце и как волны жара от близости с Дубеем растекаются по ее телу. Амала почти шагнула за край пропасти; она почти ощутила мягкость его губ, сладость поцелуя. Она почти преодолела какие-то жалкие крохи расстояния меж ними, едва мимолетно мазнув своими губами по его, но мужской голос, раздавшийся позади нее, вывел из транса слишком неожиданно, от чего она дернулась, увеличив расстояние в один миг, и чуть нервно обернулась.
— Амала? Все в порядке? — Киллиан не сводит настороженного взгляда с Амрита, цепким взглядом профессионала подмечая детали, ее раскрасневшиеся щеки, участившееся дыхание, и тонкие пальцы, что пару мгновений назад сжимали ее подбородок. — Мы звонили в дом Чауханов, но нам сообщили, что ты еще не вернулась с прогулки. — Взгляд Киллиана насторожен, он подходит ближе, мягко касаясь ладонью спины Амалы. Позади маячит Лима, не рискуя подходить ближе, и Кхан не знает, какое чувство испытывает сильнее: недовольство или облегчение.
— Да, все нормально. Мы… — Она бросает взгляд на Амрита и явно читает раздражение в его взгляде, направленном на непрошенных гостей, — столкнулись совершенно случайно. Господин Дубей, была рада встрече. — Амала делает шаг прочь от Амрита, чувствуя руку Киллиана на своей спине, и ощущая дискомфорт от этого жеста, непременно дружеского, но в то же время она ловит себя на мыслях, что не хочет, чтобы Амрит расценил этот жест как-то иначе. Она еще чувствует его аромат, и холод во всем теле, которое разумом буквально заставляет двигаться, позволяя друзьям увести себя прочь. Все существо Амалы словно протестует, не желая уходить от Амрита, и она не может рационально объяснить причину своего столь внезапного влечения к нему. Влечения гораздо более сильного, чем то, что она испытывает к другому.
Той ночью Амалу снова преследовали видения о некой госпоже Басу; той ночью она снова проснулась в холодном поту, когда узнала в отражении зеркала свою мать с перерезанным горлом. Ей нужны были ответы, но библиотека Чауханов не подходила в качестве обширного источника информации, и потому Амала снова решила пробраться в хранилище Дубеев; глупая.
На удивление, по пути в особую секцию ей не встречаются служащие, что выглядит весьма странно, но Амала старается не думать о том, что может случиться, застань ее кто-то из Дубеев. Ее настораживает чуть приоткрытая дверь в семейную библиотеку Дубеев, и тлеющие дрова, но интерес столь велик, что она проскальзывает внутрь, сразу направляясь к полке с книгами. Амала ведет пальчиками по корешкам, изучая названия, пока не находит то, что ее интересует. Она мельком озирается по сторонам, чувствуя, как от страха сердце буквально выпрыгивает из груди, а после отворачивается к полке с книгами, и начинает читать. Пазл в ее голове начинает складываться, стоит только глазам зацепиться за описание влиятельной дюжины. Амала читает быстро, погружаясь в текст и опасаясь, что Амрит убьет ее, если обнаружит, а если ее видения правдивы [к чему она склоняется], и он в самом деле является жрецом из ее снов, то Амале лучше скорее уносить ноги. Но текст в книге слишком увлекателен, а ей просто необходимы ответы, и она углубляется в книгу, даже не замечая тихих вкрадчивых шагов позади.
А когда замечает, становится слишком поздно.
— Г-господин Д-дубей? — Амала вздрагивает, от неожиданности роняя книгу, и зажмуривает от страха глаза. — Это не то, что Вы подумали.
| |
